РАЗДЕЛЫ


ПАРТНЕРЫ





В.И. Бояринцев. «Перестройка от Горбачева до Чубайса»

Можно себе очень хорошо представить, как отдыхало душой «это кровавое ничтожество», встречаясь в салоне Лили Брик с деятелями литературы и искусства, где крупнейшей величиной был В.В. Маяковский.

Отметим, что советское правительство именно в это время, осенью 1922 года, предприняло другую акцию — «высылку 160 видных представителей интеллигенции, среди которых было немало ученых, философов и литераторов с мировым именем» (Михайлов). Но здесь не все было так просто: вместе с людьми, представлявшими опасность для большевистско-троцкистского режима, за границу, видимо, были высланы и люди, в задачу которых входила пропаганда, имевшая целью скрыть репрессивный (по отношению к туземцам — русскому населению страны) характер власти еврейских большевиков.

При получении же нового заграничного паспорта Лиля Брик представила удостоверение ГПУ от 19 июля за № 15073! (А. Ваксберг).

Многочисленные поездки за рубеж «семьи» в период, когда выехать из страны было чрезвычайно сложно, поездки, в которых они не испытывали стеснения в средствах к существованию, все это говорит о прочных связях Бриков с ОГПУ. Конечно, источником средств к безбедному существованию была поэтическая деятельность кормильца и поильца семьи В.В. Маяковского. Только в некоторых случаях это были поездки Бриков по служебным (чекистским (?)) делам.

В 1927 году Маяковский написал целый ряд стихотворений, воспевающих чекистов, что странным образом совпадает с их нашествием в салон Лили Брик. Одно из стихотворений — «Солдаты Дзержинского» было посвящено «Вал. М.» — Валерию Михайловичу Горожанину. Горожанин в свое время подарил Маяковскому револьвер с удостоверением на право его ношения. Считается, что именно он ввел Агранова в Лилин кружок.

А. Ваксберг пишет: <<Дружба всей семьи с Аграновым была на виду, и многие современники, в том числе и те, кто был близок к дому, не сомневались в характере его отношений с Лилей. В некоторых свидетельствах прямо употребляется слово «любовники».

Одним из завсегдатаев салона был и Михаил Сергеевич Горб (Моисей Савельевич Розман) — заместитель начальника иностранного отдела ОГПУ. «Михаил Горб был поразительно бесцветной личностью («тщедушный физически и морально»...) и ни в каком отношении не мог представлять интереса для обитателей квартиры в Гендриковом и для их гостей. Присутствие его там объяснялось явно другими причинами...» (Ваксберг).

О том, что все эти люди были друзьями Лили; говорит тот факт, что они не исчезли после смерти В.В. Маяковского из дома Бриков, про который Борис Пастернак сказал, что «квартира Бриков была, в сущности, отделением московской милиции».

В аннотации к книге «Лиля Брик» А. Ваксберг пишет, что знавшие ее люди называли Лилю современной «мадам Рекамье». Это с одной стороны, в корне неправильно, так как Юлия (Жюли) Рекамье (1777—1849) была известна своим политическим и литературным салоном, где собирались люди, оппозиционно настроенные по отношению к власти (Наполеону I), в то время как в салоне Брик собирались люди, поддерживающие троцкистско-большевистско-еврейский режим. С другой стороны, имеется и сходство в судьбах этих двух «мадам»:

Юлию содержал муж-банкир, а Лиля (вместе со своим «законным» мужем) находилась на содержании у хорошо зарабатывающего поэта.

Казалось бы, что между этими женщинами не было ничего общего: у каждой из них был свой круг общения, свои интересы, разные жизненные цели и возможности. Их объединяет только то, что у каждой из них в этот период был «свой» большой русский поэт. Но, если Айседора приехала в разоренную и нищую страну, полная иллюзий по поводу возможностей развития искусства, то Лиля совершенно четко отслеживала ситуацию в стране и умело ею пользовалась.

Как пишет А. Ваксберг, «ни симпатий Лили к коммунистической верхушке, ни восторга перед чекистской гвардией поколебать ничто не могло. Ее преданность власти осталась все той же... до мозга костей, она инстинктивно тяготела к победителям. Не просто к властвующим, а к тем, кто настойчиво боролся за власть и сумел ее захватить».

В письме, найденном после смерти Маяковского, были слова: «Товарищ правительство, моя семья — это Лиля Брик, мама, сестры и Вероника Витольдовна Полонская. Если ты устроишь им сносную жизнь — спасибо».

Борьбу за «сносную жизнь» Лиля начала сразу же, сначала убедив Полонскую не отравлять своим присутствием на похоронах последние минуты прощания с Маяковским его родным, к числу которых, естественно, причисляла себя и Осю. А чтобы Полонская ненароком не попала на похороны, в это время она была вызвана к следователю. Естественно, здесь не обошлось без лучшего друга «семьи» Агранова.

Уже на следующий день после похорон поэта состоялась встреча Лили с Норой Полонской (надо было спешить с дележом наследства!), и в результате удалось уговорить ее не претендовать на творческое наследие поэта. Вместо права наследования Норе была предложена путевка в санаторий.

В июле 1930 года появилось республиканское постановление о признании наследниками Маяковского четырех человек: Лили Црик, матери поэта и двух его сестер (каждой из этих женщин полагалась четвертая часть пенсии). Авторские права были разделены иначе: Лиля получала половину денег от издания трудов Маяковского, трое родственниц — другую половину. Это позволяло Лиле Юрьевне вести прежний богемный образ жизни, предпринимая только определенные усилия к переизданию произведений Маяковского и делая все для того, чтобы память о нем не притуплялась.

«Постановление правительства о введении Лили в права наследства отмечали в том же подмосковном Пушкине... Арагоны уехали, все остались в своей компании и могли предаться ничем не стесненному веселью» (Ваксберг).

«На память о радостной гулянке осталась фотография, где изображены, в том числе, Яков Агранов, Лев Эльберт, Василий Катанян. Осипа на фотографии нет — он остался в Москве с подругой. «Зато есть оба чекиста — на боевом посту. Один даже в форме с ромбиками в петлицах (они заменяли тогда генеральские звезды на погонах). И все глядятся как одна семья, в дом которой пришла нечаянная радость. Чем счастливее лица, запечатленные фотокамерой, тем тягостнее разглядывать сегодня этот кошмарный снимок» (Ваксберг).

Вскоре была получена кооперативная квартира, которую оплатил еще Маяковский, и в ней поселились Лиля, Осип и его подруга. Лиля закончила роман с Юсупом Абдрахмановым, вернувшимся в родную Киргизию и летом этого же года в жизнь Лили вошел другой человек — герой гражданской войны Виталий Маркович Примаков, который был на шесть лет моложе Лили. После пребывания с Примаковым в разных городах Союза, Лиля (будучи законной женой Оси) в качестве «спутницы» провела с Примаковым полгода в Берлине, во время учебы его в академии германского генерального штаба.

В 1934 году Примакова арестовали, но после вмешательства Ворошилова вскоре освободили, короткое время он с Лилей пожил в Москве, затем его перевели в Ленинград.

В 1935 Лиля написала письмо И.В. Сталину с просьбой о реализации огромного революционного наследия Маяковского.

Основная часть резолюции И.В. Сталина вошла во все последующие школьные учебники советского периода по литературе: «Маяковский был и остается лучшим, талантливейшим поэтом нашей советской эпохи...»

После ареста и расстрела Примакова (в 1937 году) «спасение от охватившего ее безумия Лиля нашла в алкоголе — средство давнее и испытанное, в котором раньше у нее не было ни малейшей нужды» (Ваксберг). Меньше чем через месяц после казни Примакова Лилиным мужем стал Катанян, который вывел ее из запоя.

В 1937 году были арестованы и расстреляны постоянные посетители «салона» Лили Брик — Яня Агранов, Захар Волович, Моисей Горб, покончил с собой один из ее лучших друзей Иосиф Адамович, расстрелян Александр Краснощеков, «продолжавший оставаться Лилиным другом, но к тому времени уже снова женатый на давней своей знакомой Донне Груз... Из далекого Фрунзе — столицы Киргизии — пришло известие об аресте Юсупа Абдрахманова. Его, естественно, тоже казнят» (Ваксберг).

Это было время «исторического возмездия» (по словам В. Кожинова), когда палачи русского народа евреи-большевики получили по заслугам за уничтожение русской интеллигенции, казачества, духовенства и крестьянства в двадцатых и начале тридцатых годов XX века.

И здесь возникает вопрос: если, как утверждают современные защитники прав еврейского народа, при аресте врагов народа арестовывались и их жены, то как случилось, что фактически жена и любовница, но крагтей мере, четырех арестованных и казненных врагов народа (Агранов, Краснощеков, Абдрахманов, Примаков) не только совершенно не пострадала, но продолжала получать пенсию как член «семьи» Маяковского, издавала его труды и получала за них немалые гонорары?

Видимо, несмотря на попытку И.В. Сталина очистить органы власти и НКВД от представителей «пятой колонны», оставались еще на своих местах и постах крупные деятели НКВД, неизменно оказывающие Лиле Брик поддержку.

В 1945 году умер Осип Брик. «Лиля долго не могла прийти в себя. Позже она говорила: «Когда умер Володя, когда умер Примаков, — это умерли они, а когда умер Ося, — умерла я» (Ваксберг).

В 1953 году Лиля Юрьевна «снова, как в 1937-м, решила искать спасение в алкоголе. Теперь уже из запоя ее не могли вывести ни Катанян, ни Эльза, ни Арагон». Ее могла излечить только перемена ситуации, отмечает Ваксберг. Она пришла в себя в марте — апреле.

В 1958 году Лиле и Катаняну дали большую квартиру в новом доме на Кутузовском проспекте, что позволило разместить «и огромный архив, и старинную мебель, и бесценные предметы искусства...» (Ваксберг). Вспомним опять Маяковского: «Мне и рубля не накопили строчки, краснодеревщики не слали мебель на дом...» («Во весь голос»). И, действительно, при жизни поэта в доме «семьи» не было ни старинной мебели, ни бесценных предметов искусств. Видимо, Лиле Юрьевне вполне хватало средств от денежной реализации авторских прав на издание произведений Маяковского, чтобы продолжать ту безбедную жизнь, к которой она давно привыкла.

Но «Хрущев изменил ситуацию. По какому-то поводу ему представили на стол справку о гонорарах, полученных наследниками «классиков» за все истекшие годы, и в Хрущеве взыграла крестьянская жилка. «Не слишком ли жирно?!» — так, по ходившим тогда слухам, отреагировал он, и вопрос был решен. Единственный источник существования для Лили перестал существовать, и она практически осталась без средств» (Ваксберг; выделено мной. — В.Б.)

При этом возникают законные вопросы: а разве не мог муж (Катанян) прокормить свою вечно неработающую жену? Или он тоже существовал только за счет издания трудов Маяковского?

В конце 1958 года Илья Зильберштейн из «Литературного наследства» опубликовал переданную ему Лилей, часть переписки ее с Маяковским, отказавшись от публикации воспоминаний сестер поэта, что вызвало отрицательную реакцию в советской прессе. Федор Панферов по этому поводу, имея в виду Лилю Брик, писал:

«Видимо, правильно народ утверждает, что порой и на крупное здоровое тело лепятся паразиты. В данном случае паразиты налепились на образ Владимира Маяковского...» (Ваксберг).

В этот период в квартире на Кутузовском проспекте стало собираться меньше советских гостей, «но зато было великое изобилие иностранных» (Ваксберг).

Лиля Брик стала борцом за права человека — за право советских евреев выезжать за границу (естественно, «туземное» русское население в расчет не принималось). У самой же Лили и Катаняна препятствий для выезда за рубеж, как всегда, не было. И с 1960 года Лиля и Катанян могли жить сколь угодно долго в квартире, оборудованной для них в особняке Арагонов. Для Лили Юрьевны это был период ожесточенной борьбы с родными Маяковского, для чего она пыталась привлечь и бывших «подруг» поэта.

«Вокруг имени Маяковского, но главным образом вокруг имени Лили Брик в связи с Маяковским, стала разворачиваться уже нешуточная война» (Ваксберг). Со стороны же Лилиных заступников была принята многократно проверенная временем тактика — это все происки антисемитов. Это очень удобная формула, сразу же затыкающая рот любому оппоненту.

<<   [1] ... [50] [51] [52] [53] [54] [55] [56] [57] [58] [59] [60] [61] ...  [69]  >> 

РЕКЛАМА


РЕКОМЕНДУЕМ
 

Российские реформы в цифрах и фактах

С.Меньшиков
- статьи по экономике России

Монитор реформы науки -
совместный проект Scientific.ru и Researcher-at.ru



 

Главная | Статьи западных экономистов | Статьи отечественных экономистов | Обращения к правительствам РФ | Джозеф Стиглиц | Отчет Счетной палаты о приватизации | Зарубежный опыт
Природная рента | Статьи в СМИ | Разное | Гостевая | Почта | Ссылки | Наши баннеры | Шутки
    Яндекс.Метрика

Copyright © RusRef 2002-2024. Копирование материалов сайта запрещено