Л.М. Млечин. «Горбачев и Ельцин. Революция, реформы и контрреволюция»
Бакатин считал, что структуру МВД придется радикально изменить. Раз республики получают самостоятельность, то и республиканскими министерствами больше нельзя командовать из Москвы. Союзное МВД берет на себя функции «внутреннего Интерпола», отвечает за транспортную милицию, за охрану атомных объектов, за подготовку высших кадров. Пуго занял другую позицию: союзное министерство сохраняет полный контроль над всеми республиками и никому не позволит выйти из подчинения центральной власти.
7 января 1991 года по указу Ельцина впервые в России отмечалось Рождество. В ЦК КПСС демонстративно работали. В эти дни оперативники КГБ и МВД тайно вылетели в Вильнюс.
В Москву прилетел первый секретарь ЦК компартии Литвы Миколас Бурокявичюс. В Литве уже были две компартии. Основную возглавлял Альгирдас Бразаускас, будущий президент республики. Другую, которая хранила верность Москве, — Бурокявичюс.
Ни одного крупного литовского партийного работника Москве на свою сторону привлечь не удалось. Миколас Мартинович Бурокявичюс в свое время дослужился до должности заведующего отделом Вильнюсского горкома, а с 1963 года занимался историей партии, преподавал в педагогическом институте. В 1989 году его вернули на партийную работу, в июле 1990-го на XXVIII съезде сделали членом политбюро. Но важной фигурой он был только в Москве. В Литве за ним мало кто шел.
На бланке ЦК Бурокявичюс написал шестистраничное обращение к Горбачеву с просьбой ввести в Литве президентское правление. Бурокявичюса привели к Валерию Ивановичу Болдину, заведующему общим отделом ЦК КПСС и одновременно руководителю аппарата президента СССР.
Секретари Болдина пунктуально записывали в специальный журнал всех, кто приходил к их шефу или звонил ему.
8 января 1991 года его посетили:
11:43 — секретарь ЦК по военно-промышленному комплексу Олег Бакланов.
11:45 — министр внутренних дел Борис Пуго.
11:53 — министр обороны Дмитрий Язов и председатель КГБ Владимир Крючков.
12:07 — секретарь ЦК по оргвопросам Олег Шенин.
12:33 — первый секретарь ЦК компартии Литвы Миколас Бурокявичюс.
Болдин, Бакланов, Пуго, Язов, Крючков, Шенин… Почти весь будущий ГКЧП собрался на Старой площади за пять дней до кровопролития в Вильнюсе. Ровно три часа продолжалась беседа с участием Бурокявичюса.
Шенин ушел раньше, но вернулся поздно вечером. Крючков и Язов тоже ушли. Крючков потом дважды звонил Болдину и в половине десятого вечера опять приехал к нему. И Язов перезванивал. Олег Бакланов и Борис Пуго просидели у Болдина весь день до восьми вечера. Потом Пуго уехал к себе и в половине десятого еще позвонил Болдину. Бакланов поздно вечером опять пришел к Болдину и просидел у него еще три часа. Эти люди буквально не могли расстаться друг с другом.
Парламент Литвы провозгласил независимость республики. Москве стало ясно, что остановить этот процесс можно только силой. Для проведения военно-политической операции в Литве необходимо было согласие Горбачева. Появление Бурокявичюса должно было подкрепить аргументы Крючкова, Пуго и других: «Партия просит поддержки!» Немногочисленная партия ортодоксов действительно просила огня.
— Это было безвластие, — говорил журналистам Николай Рыжков. — Горбачев власть уже потерял, Ельцин ее еще не подобрал… Один был выход у Горбачева, но он не пошел на него. Струсил. Помните, Войцех Ярузельский в декабре 1981 года ввел в Польше военное положение. Он пошел на решительные меры и сохранил Польшу. Так можно было и у нас…
Николай Иванович не уточнил, от чего Ярузельский спас Польшу. А сам генерал много раз объяснял, что у него не было выбора: или он вводит военное положение, или страну оккупируют советские войска. И добавлял: «В 1981 году мы добились военной победы, но потерпели политическое поражение». Через несколько лет социализм в Польше рухнул.
Указ о введении президентского правления в Литве Горбачев не подписал, но события в Вильнюсе все равно начались.
Через два дня после длительных переговоров в кабинете Болдина московские газеты сообщили о создании в Литве комитета национального спасения, который «решил взять власть в свои руки». Состав комитета держали в тайне, от его имени выступал секретарь ЦК компартии Литвы Юозас Ермалавичюс.
Специальные группы КГБ и воздушно-десантных войск уже были отправлены в Литву, а корреспондент «Правды» с возмущением передавал из Вильнюса, что в городе распространяются провокационные «слухи о десантниках и переодетых военных, о приготовлениях к перевороту».
11 января внутренние войска Пуго захватили Дом печати, междугородную телефонную станцию и другие важные здания в Вильнюсе и Каунасе. В ночь с 12 на 13 января в Вильнюсе была проведена чекистско-войсковая операция — сотрудники отряда «Альфа» 7-го управления КГБ, подразделения воздушно-десантных войск и ОМОН захватили телевизионную башню и радиостанцию. Погибли тринадцать человек.
Министр внутренних дел Литвы, пытавшийся остановить кровопролитие, не мог дозвониться до Пуго. Он сумел соединиться только с Бакатиным. Вадим Викторович позвонил Горбачеву на дачу. Михаил Сергеевич сказал, что Крючков ему уже все доложил, и отругал Бакатина за то, что он преувеличивает и напрасно нервничает. Погибли один-два человека, говорить не о чем…
Страна возмутилась: пускать в ход армию против безоружных людей — это позор! Председатель КГБ Крючков, министр обороны Язов и министр внутренних дел Пуго в один голос заявили, что они тут ни при чем. Это местная инициатива — «начальник гарнизона приказал…»
Все ждали: как поведет себя Горбачев? Поедет в Вильнюс? Выразит соболезнование? Отмежуется от исполнителей? Накажет виновных? Или скажет: «Все правильно»? Горбачев не сделал ни того ни другого. Он заявил в парламенте, что все происшедшее для него полная неожиданность. И тут же предложил приостановить действие закона о печати, взять под контроль средства массовой информации — ему не понравилось, как пишут о ситуации в Прибалтике. Вместо него в Прибалтику сразу отправился Борис Ельцин. Для интеллигенции это был символический жест, и тогда говорили: Горбачев опозорил честь России, а Ельцин ее спас. В интервью американской телекомпании «Эй-би-си» Ельцин сказал о Горбачеве:
«Либо он встанет на путь переговоров с Литвой, откажется от своей попытки установить диктатуру и сосредоточить абсолютную власть в одних руках — а все идет именно к этому, — либо он должен уйти в отставку, распустить Верховный Совет и Съезд народных депутатов СССР… Если Горбачев попытается добиться диктаторских полномочий, Россия, Украина, Белоруссия и Казахстан отделятся от СССР и создадут свой собственный союз».
По указанию Ельцина глава российского правительства Иван Степанович Силаев подписал с Литвой большое соглашение. Делегации Верховных Советов Литвы и России начали переговоры о взаимном признании. Горбачев пытался помешать, притормозить движение республик к независимости, но остановить этот процесс было невозможно.
Вслед за Литвой навести порядок силой предполагалось и в Латвии. Первым секретарем ЦК там стал Альфред Рубикс. Латвийский ЦК взял на вооружение стратегию напряженности: вызвать в республике кризис, спровоцировать кровопролитие, дать повод для применения военной силы и отстранения от власти Верховного Совета и правительства Латвии.
<< [1] ... [45] [46] [47] [48] [49] [50] [51] [52] [53] [54] [55] [56] ... [115] >>
