Л.М. Млечин. «Горбачев и Ельцин. Революция, реформы и контрреволюция»
Александр Иванович до конца не верил, что с ним так могут поступить. Лебедь казался одним из самых влиятельных людей в России. Многие были уверены, что он наследует Ельцину, что если пройдут досрочные выборы, то именно он победит, а он в один день был выброшен из политики. Когда Лебедь это осознал, это было, наверное, тяжким для него ударом.
В 18:00 был обнародован указ о его освобождении от должности. В 18:01 у него отключили всю связь. Планировалось, что в шесть вечера Лебедь выйдет из кабинета, а вернуться уже не сможет. Но Лебедя за полчаса предупредили об указе, и он еще полтора часа находился в кабинете и разбирался со своими архивами.
В администрации президента не хотели, чтобы повторилась история с генералом Коржаковым, после ухода которого исчез архив службы безопасности президента. Но было два варианта: либо арестовать Лебедя, либо позволить ему уйти с документами. У Лебедя было трое официальных охранников и полсотни людей с оружием, которые нигде не числились. В окружении Ельцина выбрали второй вариант, чтобы избежать крови…
В осажденной крепости
5 ноября 1996 года бригада хирургов во главе с профессором Ренатом Сулеймановичем Акчуриным сделала Ельцину удачную операцию аортокоронарного шунтирования. Она продолжалась шесть часов. Сердце остановили, его работу исполнял аппарат искусственного кровообращения. Когда Акчурин закончил накладывать шунты, все замерли — «заведется» ли сердце? Сможет ли оно работать? К счастью, работа сердца легко восстановилась. Еще несколько часов президент находился под действием наркоза.
Если бы не сделали операцию, еще один, шестой по счету, инфаркт мог убить Ельцина. Но врачи предупредили семью: он должен решительно изменить образ жизни, начисто отказаться от алкоголя и злоупотребления седативными препаратами, иначе начнется быстрое дряхление. А общее ослабление организма приведет к постоянным инфекционным процессам. К сожалению, прогноз оправдался.
Помощники Ельцина считали, что худшее позади. Он оправится и начнет работать. Но в январе 1997 года у Ельцина началось сильное воспаление легких, и с того времени он, по существу, переходил из одной хворобы в другую. Болезнь наложилась на послеоперационный фон, и произошло резкое ухудшение состояния.
Беда не только в том, что Борис Николаевич то и дело оказывался на больничной койке — воспаление легких, ангина, трахеобронхит, язва желудка… Он как-то сразу постарел и ослаб, лишился той кипучей энергии, которая позволяла ему встречаться с огромным количеством людей и поглощать приносимую ими информацию. Он сократил круг общения и как-то замкнулся у себя в кремлевском кабинете. Он потерял интерес к делам, которыми занимался через силу, и все хуже представлял себе реальную ситуацию в стране. Состояние его здоровья будет ухудшаться с каждым годом, и в силу этого будут нарастать отстраненность и отчуждение от жизни России.
Президентская команда сменилась почти полностью. Из Кремля ушла вся группа помощников Ельцина — Георгий Александрович Сатаров, Юрий Михайлович Батурин, Михаил Александрович Краснов. Зато Татьяна Дьяченко и Валентин Юмашев официально заняли должности советников президента. Постепенно они стали играть ключевую роль в кремлевских делах.
Заместитель Чубайса в администрации Евгений Савостьянов вспоминает:
— Весь второй срок Ельцина — это непрерывная болезнь. Он отсутствовал на рабочем месте и практически не работал. Начиная с 1996 года задачей администрации в значительной степени было создать образ работающего президента. И там, где это возможно, заменить его.
История болезни Бориса Николаевича Ельцина составляет не один толстенный том. Букета даже известных всем нам заболеваний достаточно, чтобы другого человека — не президента — давно отправили бы на покой. Правда, нам постоянно говорили, что его интеллектуальные способности не затронуты. Но в последние годы на телевизионном экране мы видели малоподвижного человека, который говорил крайне медленно и с видимым трудом.
Наконец наступил момент, когда Ельцин, видимо, осознал: его силы исчерпаны, то, что он предполагал, ему уже не сделать. В 1997 году Ельцин стал говорить, что не станет баллотироваться на третий срок и в 2000 году передаст свой пост преемнику. Никто ему не верил. А он всерьез задумался о преемнике.
Ельцину нравился молодой нижегородский губернатор Борис Ефимович Немцов. Весной 1997 года Ельцин несколько взбодрился и произвел большие перемены в правительстве. Вновь назначил первым вице-премьером Чубайса, на сей раз с особыми полномочиями. Затем появился еще один первый вице-премьер — Борис Немцов — тоже с большими полномочиями и, как тогда думали, с большим будущим. Уговаривать Немцова перейти в правительство прилетела в Нижний Новгород дочь Ельцина Татьяна Дьяченко.
О Борисе Ефимовиче, который молодые годы провел в Сочи, ходило множество рассказов: что играть в карты он научился раньше, чем читать, и этим зарабатывал на жизнь, что в юности вел жизнь веселую и привольную, как положено приморскому плейбою. Но в Нижнем Новгороде губернатора любили и провожали в Москву с болью в сердце.
Борис Николаевич, созвав журналистов, торжествующе объявил о новом назначении Черномырдину и Чубайсу. Лицо Виктора Степановича осталось непроницаемым — он понимал, как ему трудно будет иметь дело сразу с двумя полновластными замами. А Чубайс был, очевидно, доволен:
— Сильный ход, Борис Николаевич!
Ельцин и сам таял от удовольствия, думая о том, как он все здорово придумал. Он и в самом деле походил на заботливого, хотя и непредсказуемого дедушку, как его теперь за глаза именовали в Кремле. Президент прилюдно обещал Немцову, что тот останется на этой должности до 2000 года. И все поняли, что Борис Николаевич примеривает Бориса Ефимовича на свою роль.
— Говорили, что у нас были особые отношения, — вспоминал Немцов. — Потому что у Ельцина не было сына, а мне не хватало отца. И все считали, что я слишком хорошо к нему отношусь.
Но столичная карьера у нижегородского губернатора не сложилась. Вероятно, преодолевая некоторую неуверенность провинциала, он с первого дня повел себя чересчур самоуверенно, совершил несколько непростительных ошибок, заботливо преданных гласности, и сильно повредил своей репутации.
Немцов мне так говорил:
— Белый дом — опасное место. Многие в него входили улыбаясь. Но никто из него с улыбкой не выходил.
С 1997 года начинается быстрая, даже слишком быстрая смена ведущих фигур в Москве. Ельцин перебирал варианты в поисках человека, которому он сможет доверить страну. Но это станет ясно позднее. А пока что страна недоумевает, злится и обращает свое раздражение против президента: с какой стати он постоянно меняет правительство, вновь и вновь ввергая страну в кризис? Он, понимаешь, утром не с той ноги встал, решил очередного премьера выгнать, а нам страдать…
21 марта 1998 года, в субботу, Ельцин принимал Черномырдина у себя на даче в Горках. Во время разговора неожиданно сказал давнему соратнику:
— Виктор Степанович, я недоволен вашей работой.
<< [1] ... [106] [107] [108] [109] [110] [111] [112] [113] [114] [115] >>
